Призрак Томаса Кемпе. Чтоб не распалось время - Страница 28

Я пришла в большое волнение, надела шляпку и побежала за советом к нашему доброму викарию».

Очень разумной была тетушка Фанни, думал Джеймс; и здорово повезло старине Арнольду. Он не имел дела со взрослыми, которые говорят: «Привидения не существуют, и точка». У него была добрая старая тетушка Фанни, которая сразу сделала правильные выводы.

Потому что викарий немедленно подтвердил ее подозрения. Он прочел записки, побывал в доме (где Томас Кемпе встретил его самыми шумными и разрушительными из своих выходок) и объявил, что там действительно завелся полтергейст. Тут дневник стал настолько бессвязным, что посещение викария трудно было выделить среди множества восклицательных знаков и повторений того, о чем тетушка Фанни уже писала, и притом со всеми подробностями. Наконец Джеймс дошел и до слов, которые бросились ему в глаза, когда он впервые открыл дневник:

...

«Как я рада, что обратилась за советом к викарию; он хотя и не решил нашу проблему, но объяснил, отчего именно мы страдаем; и все же что-то необходимо поскорее сделать, ведь из-за этого создания все в доме просто ходит ходуном».

Тетушка Фанни и Арнольд стали искать способ избавиться от непрошеного гостя.

...

«Матери Арнольда мы решили ничего не сообщать. Мы оба считаем Мэри человеком РЕДЧАЙШИХ душевных качеств. Однако в своих суждениях она руководствуется исключительно рассудком. Скажу прямо: она, конечно, станет искать другие объяснения, тогда как мы несомненно имеем дело с призраком.

Арнольд уверен, что так оно и будет; ему часто бывает трудно убедить ее, коль скоро она уже решила что-либо отрицать».

«Как я его понимаю, — сочувственно подумал Джеймс. — Очень удачно, что Арнольдовой мамы там не было. Иначе у них оказались бы две проблемы вместо одной».

...

«А вот викарий, совершенно с нами согласен и считает дело достаточно серьезным. Он полагает, что дух как бы вырвался на свободу, когда я отперла чердак, чтобы приготовить его для Арнольда. Вот уж не воображала что-либо подобное, когда выбирала обои с зелеными листочками и торжественно несла домой маленький столик, чтобы поставить у кровати! Но сейчас главный вопрос в том, как избавить нас от злополучного создания».

Викарий решил все обставить торжественно: с колокольчиком, свечой и Священным Писанием, и заверил, что успех обеспечен. Готовясь к этому, тетушка Фанни снова начинает писать очень бессвязно. Что принято в подобных случаях? Надо ли подать кекс и мадеру? И что ей следует надеть? То, в чем она ходит в церковь? Или это будет неуместно? Позволить ли Арнольду присутствовать? (Последний вопрос Арнольд решил сам: «Мальчик положительно настаивает на этом, и так пылко, что едва ли я смогу противостоять ему». «И правильно, — подумал Джеймс, — неужели можно такое пропустить?..»)

Изгнание призрака состоялось в воскресенье после полудня. Присутствовали: тетушка Фанни, Арнольд, супруга викария на случай, если у тетушки Фанни не выдержат нервы и ей понадобится женская помощь, и сам викарий, совершавший обряд. Все они поднялись на чердак, задернули занавески и начали длительную церемонию, включавшую множество заклинаний и увещеваний, произнесенных викарием. Тетушка Фанни сумела дать о них лишь весьма сбивчивый отчет.

...

«Я едва верила, что нахожусь у себя в доме, слова викария звучали так ТОРЖЕСТВЕННО, ничуть не похоже на его проповеди, их он читает совсем просто. Добрая миссис Эш да и я сама дрожали всем телом. Еще бы! Подумать только, что мы могли увидеть или услышать!»

Увидеть они не увидели ничего. А услышали от Томаса Кемпе шумные изъявления неудовольствия. Он хлопал дверями, сотрясал оконные рамы и задул все свечи. Викарию пришлось прервать ритуальную речь. Она не оказывала никакого действия. Но викарий был, как видно, не из тех, кто признает себя побежденным. Он объявил, что имеет в запасе еще один способ, и попросил дать ему бутылку с плотной пробкой.

...

«Арнольд взялся принести ее из моего буфета. Я уверена, что мальчик понимал всю важность момента, но у него так блестели глаза и он так жадно слушал, что несомненно получал большое удовольствие…»

На этот раз попытка удалась.

...

«Викарий снова обратился к духу с увещеванием, но я была в таком волнении, что не расслышала его слов, а потом воцарилась тишина, мы едва осмеливались дышать, и вдруг увидели, как над столом появился крошечный синий огонек, очень похожий на болотный или даже на светлячка, совсем бледный; он вошел в бутылку и погас, и стало очень тихо, словно наступило какое-то успокоение, а викарий закупорил бутылку и сказал, что дело сделано…»

Действительно, для тетушки Фанни и Арнольда дело тем и кончилось. Они больше не слышали Томаса Кемпе и не получали от него посланий.

...

«И Арнольд, очень негодовал, когда я решила снова запереть и заколотить чердачное помещение. Он заявил, что полтергейст ему теперь нипочем, ведь его убрали. Однако я настаивала и на этот раз поставила на своем. Теперь комната снова заперта, вместе с красивыми обоями, а бутылка спрятана в щель под окном, и это место заштукатурено, так велел викарий. Там, я надеюсь, ей и оставаться навек».

9

Джеймс отложил дневник и огляделся, слегка ошеломленный. Комната, к его удивлению, выглядела очень буднично. Вот висят на крючке за дверью его бутсы, из-под подушки выглядывает пижама, все книги и картинки на своих местах. Нет белых обоев с узором из зеленых листочков; нет тетушки Фанни и ее торопливой речи; нет Арнольда, который, блестя глазами, слушает суровые слова викария, изгоняющего Томаса Кемпе. Ничего этого нет. Есть только старый дневник, пожелтевший, растрепанный, в пятнах сырости. Не склонный к сентиментальности Джеймс сидел, смотрел в окно и ощущал в горле странный комок, вроде того, что бывает в начале простуды.